Сюзанна Маккарти

Чары Афродиты

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Он идет, я только что видела его машину!

– Кто?

Меган даже не удосужилась поднять голову от пачки лабораторных анализов, она и так знала, что именно заставило взволнованно колыхаться пышный бюст старшей медсестры.

– Тео Николайдес! – Салли Гендерсон, счастливая в браке зрелая женщина, мать двух хулиганистых мальчишек-подростков, образец расторопности и профессионализма, придирчиво осматривала свой макияж в крошечном зеркальце, висящем у стойки медсестер. – Ой, да ну тебя, Меган, ведь нельзя не признать, что он настоящий красавчик!

– Возможно, – кивнула девушка, и в ее больших серых глазах блеснул иронический огонек. – К сожалению, он слишком хорошо знает это сам, чтобы производить должный эффект. Как бы то ни было, он твой, – добавила она, заметив мигающий огонек вызова к пациенту. – А я лучше пойду выносить судно миссис Ван Досбург!

Лучше уж возиться с каким-нибудь пациентом, чем заглядываться на этого Тео Николайдеса, который приходит навещать своего отца. Она не обменялась с ним ни словом. Хватит с нее этих привлекательных и высокомерных мужчин! Стоило лишь взглянуть, с каким видом он проходит по коридорам клиники: темноволосая голова гордо вскинута, циничная улыбка играет на плотно сомкнутых губах, а холодные глаза смотрят так, словно все вокруг – его собственность.

Возможно, это гены, подумала Меган, усмехнувшись про себя. Старый Теодакис Николайдес, отец Тео, был настоящим кошмаром, даже доктора его побаивались, а уж медсестры то и дело выбегали из его комнаты в слезах. Хотя, если признаться, она, Меган, испытывала к нему нечто похожее на слабость – прежде чем оказаться здесь, она работала медсестрой в операционной, и запугать ее было непросто. Ей казалось, что старику тоже нравилась ее способность постоять за себя: не раз в разгар жаркого спора с капризным седым пациентом она подмечала лукавую и довольную усмешку в его темно-карих глазах.

Она прекрасно понимала, что отчасти вспышки гнева и недовольства старика были вызваны болезнью. Судя по всему, до инсульта он был активным человеком, умело управляющим на своем родном Кипре целой сетью отелей, построенных, по сути, им самим. И это несмотря на то, что ему уже семьдесят! Но Меган его неудовольствие казалось вполне объяснимым. Еще бы, любой человек взбесился бы от такой семейки! Все эти племянницы, племянники, двоюродные братья и сестры, слетевшиеся как мухи на мед на его наследство! Сидят и ругаются из-за денег старика, словно он уже покойник!

Слава. Богу, хотя бы его родной сын так себя не ведет, подумала она с невольным одобрением. Он неизменно приходил каждый день, но оставался в комнате отца не больше двадцати минут. И как правило, его посещения заканчивались бешеной ссорой со стариком. Но зато после ухода сына старый Дакис всегда находился в отличном расположении духа.

Направляясь к миссис Ван Досбург, она еще издалека заметила шагающего по коридору младшего Николайдеса. Да, Салли, конечно, права – «красавчик»: два метра роста, длинноногий, стройный, с широкими плечами, одетый в дорогую куртку из черной кожи и черные узкие джинсы.

Ей еще не доводилось видеть его вблизи, но она могла представить его красивое лицо с высоким лбом, прямым носом и твердым подбородком. Черные, блестящие волосы, подстриженные очень коротко. Напоминает пантеру, подумала она, наблюдая, как он проходит мимо. Его неторопливая, властная манера двигаться, наполненная скрытой кипучей энергией, в самом деле невероятно напоминала повадки дикого зверя. Настоящий хищник, темный и опасный…

Такого лучше избегать, пусть Салли строит ему глазки, а ей, Меган, совсем не следует попадаться ему на пути. К тому же у нее слишком мало времени, чтобы тратить его на мысли о Тео Николайдесе. И следующие пятнадцать минут она постаралась целиком посвятить проблемам миссис Ван Досбург.

Когда агентство по найму направило ее на работу в эту частную клинику, она согласилась весьма неохотно, уверенная, что ее основными клиентами будут избалованные великосветские дамочки с нескончаемыми пластическими операциями и напыщенные пожилые бизнесмены, страдающие одышкой и камнями в желчном пузыре. Но она быстро осознала, что пациенты этой клиники болеют такими же болезнями, что и обычные люди в любой другой больнице и что их богатство ни в коем случае не гарантирует здоровье и молодость. Она работала здесь чуть больше пяти недель и уже начинала понимать, что эта работа была такой же трудной и приносила такое же моральное удовлетворение, как и ее предыдущая работа в операционной.

Наконец она разобралась с проблемами миссис Ван Досбург. Удобно уложив ее в постель, Меган накрыла бумажным полотенцем судно и понесла его в промывочную. Но стоило ей открыть дверь комнаты и шагнуть в коридор, как в нее кто-то врезался.

Ее взгляд скользнул по широким плечам, обтянутым дорогой черной кожей, и столкнулся с парой невероятно синих глаз, цветом напоминающих лазурит и особенно удивительных в контрасте с иссиня-черными волосами. Странно, подумала она машинально, его глаза должны быть карими, как у отца, хотя из полузабытых лекций по генетике она знала, что это совершенно не обязательно…

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

– Вы что, не видите, куда идете? – наконец нетерпеливо спросил он.

Ее серые глаза сверкнули – столкновение произошло исключительно по его вине. Но спорить было бы бессмысленно, поэтому Меган заставила себя проглотить едкое замечание.

– Прошу прощения, – скромно пробормотала она и, опустив глаза, зашагала в направлении промывочной.

Сегодня он провел в комнате своего отца еще меньше времени, чем обычно, наверняка опять поругались. Сын и отец были очень похожи – оба отличались гордостью, вспыльчивостью и редким упрямством. Жаль, что сын даже не пытается наладить отношения со старым отцом! Ведь он единственный сын и, хотя Дакис никогда бы не признался в этом, горячо любимый. Старик постоянно о нем рассказывает.

Мать Тео была англичанкой. Дакис ни разу не обмолвился, что произошло между ним и женой, но их брак распался, когда Тео исполнилось двенадцать, и, уезжая, мать забрала мальчика с собой в Англию. Шесть месяцев спустя она погибла в автокатастрофе, но Тео отказался вернуться к отцу и остался жить у дяди.

Достигнув совершеннолетия, на постоянные просьбы отца принять участие в семейном бизнесе он отвечал неизменным отказом, предпочитая заниматься собственными делами. Одолжив у кого-то несколько сотен фунтов, он основал периодический развлекательный журнал, который бесплатно раздавался на всех углах Лондона. Журнал быстро приобрел культовый статус, компании щедро оплачивали размещение рекламы – и Тео стал миллионером меньше чем за два года.

Он уже успел попробовать всего понемногу – ресторанное дело, студии звукозаписи, театральные постановки. В припадке раздражения Дакис отзывался о нем как о плейбое.

– Постоянно таскается с какой-нибудь цыпочкой, – ворчал старик. – И каждый раз с новенькой. О, вкус у него неплохой, должен это признать, но все его девицы не из того теста, из которого должна быть слеплена будущая мать моего внука.

Вряд ли старому Дакису удастся изменить жизнь своего единственного отпрыска, размышляла Меган с легкой иронией. С какой стати? У Тео было все, что только хочет от жизни мужчина, – деньги и красивые женщины, на которых эти деньги можно тратить; женщины, которые могут убить три часа только на маникюр и которые понятия не имеют, что это такое – отработать десятичасовую смену в больнице без перерыва на обед. Эх, ну что ж, однажды ей тоже повезет и она выиграет в Национальную лотерею, если, конечно, у нее когда-нибудь найдется пять минут, чтобы купить лотерейный билет!

Заметив свое отражение в сверкающих стальных поверхностях промывочной, она нахмурилась. Хотя она, подобно спутницам Тео Николайдеса, и не входила в высшую лигу, Меган считала себя вполне привлекательной женщиной. Но только не в данный момент.